| Захарова | Дата: Воскресенье, 15.12.2013, 16:21 | Сообщение # 1 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 112
Статус: Offline
| Дорогая Даша!
Все вы прекрасно знаете что, по мнению твоего досточтимого папеньки Андрея Николаевича, я давно и непоколебимо пребываю в состоянии творческой импотенции. Тем не менее, рискуя похерить сложившиеся у вас семейные стереотипы, я всё же решусь преподнести тебе на память эту, так сказать, нехитрую историю о женщине, которая прошла по долгой дороге жизни, сохраняя в сердце любовь к легендарному герою, заставившему однажды многих служителей Марса поскрежетать зубами.
А годики колонной стройно маршируют из светлого грядущего прямо в мглистую даль забвения, все мимо нас. Своим размеренным, неукротимым натиском они сметают
ветхую рухлядь, бывшую на лице Земли прежде. И это правильно. Ведь грядущее оттого и светлое, что соткано волшебством иллюзий, грёз и надежд. А прошлое не изменишь, не возвернёшь. И люди умирают, теряются в безвременье; как и не бывало их вовсе, как и не
бывало. Закончилась великая эпоха! Всё. Полный мрак, без Луны, без звёзд. Вселенская пыль. Тишина мира. Страшно. Да?
Тьфу! Проснись же, Даша, ну!.. Увидишь, как восходит лучезарное светило, попирает, словно гидру, фригидность нынешнего века; влажный морок грузными клубами отступает к Западу. И вот – глас громоподобный раздаётся оттуда, рокочет: Захаров!.. сверни свои потрясающие опусы трубочкой и засунь, пожалуйста, в жопу… Ах, любезный Вы мой Андрей Николаевич! Теперь будем друг перед другом комедию ломать? Здесь Ваши грубости не к месту, ведь мы сейчас не на базаре, правда? Мы с Вами в хрустальном храме любви. Не лучше ли склонить нам главы непутёвые пред вечностью, где обычно священнодействует Женщина!
Да-да, словно воочию мы видим её, понуро бредущую по безымянным токийским улицам,
омытым затяжными осенними дождями. И так много лет, ежемесячно, отправляется она пешком через весь город в здание бывшего Советского Посольства, где ей привычно выплачивают скудное денежное пособие за безвременно погибшего в годы войны мужа. О, у неё хороший слух! Конечно же, она слышит, что вислозадые посольские шлюшки посмеиваются, шушукаясь за её спиной, мол, вот опять заявилась эта старая японская блядь Исии Ханаку, боевая подруга героя… Разумеется, всем известно: была у него в Москве жена Катюша. И что? А шесть лет совместной жизни - в горе и в радости, до самых последних его дней, до могилы - ужели больше ничего ни для кого не значат? Жизнь… Древо, выросшее на прибрежной скале.
Ох, тяжко жить на свете человеку, маетно. Отчего так? Мир ли Божий захудал, или людишки наплодились мелкодушные? Выцветшими от горьких слёз глазами вглядывается Исии в трёхцветное полотнище, безвольно поникшее на высоком флагштоке Посольства. Как же всё преобразилось вокруг, всё не по-прежнему!.. А может, старость пришла незваная, во блёклое олово обратила ненароком звонкое злато юности, оставила лишь память о былом. Смирись, душа! Не рвись наружу ввысь! Забудься в пене сладостных воспоминаний; они с тобой повсюду, всегда твои.
Когда-то давным-давно, мужчины появлялись в обществе не в пёстрых трусах до колен; они предпочитали строгую военную форму с пистолетом на поясном ремне. Не приторная вонь
французского одеколона, густой запах дёгтя и оружейной смазки сопровождал их повсюду. Разве же могла девушка устоять?.. Втапоры Исии, переполненная женскою силой, работала в небольшом, но вполне приличном увеселительном заведении. Там ей и посчастливилось познакомиться с блестящим офицером Третьего Рейха Германской нации. Его округлые печальные глаза, арийский профиль и безукоризненные манеры зажгли огонь в неискушённом сердце несчастной гейши. Казалось, Рок соединил их невзначай, и ночь своим пологом сокрыла их от мира до рассвета, пока заря кинжалом Солнца не пронзила тело
неба!
Офицер остался доволен и был добр настолько, что обещал подарить грампластинку,
как-нибудь, в следующий раз. И, представьте, всё-таки подарил!.. Музыку любил беззаветно: Бах, Бетховен, Малер, русские народные песни… Современную не переносил. Однажды под утро Исии пробудилась от беззвучных рыданий милого друга. Она приподнялась на подушке и положила его красивую голову себе на изящную грудь.
- Что с тобою, дорогой мой?
- Ничего.
- Но я же вижу, ты скучаешь. Скажи…
- Я одинок. Я так здесь одинок! - прошептал он.
- Почему? Ведь у тебя много германских друзей!..
- Нет. Ты глупая.
И верно – лишь годы спустя Исии поняла подлинную причину тех скупых мужских слёз: тою
ночью Советская Россия подверглась вероломному нападению со стороны фашистской Германии. Тогда он крепко обнял её и в задумчивости произнёс:
- Если тебе когда-нибудь потребуется материальная помощь, обращайся в Советское Посольство. И пожалуйста, без стеснения.
В другой раз, получив от доверенного источника информацию о том, что на Родине его
обвинили в государственной измене, он, в порыве откровенности, признался:
- Знаешь, любимая, мы с тобою могли быть счастливы только в Советском Союзе. Но это уже невозможно. Никогда...
Многие до сих пор полагают, будто бы ему был непонятен японский язык. Это досужие выдумки. Вот и служанка, помнится, всё подначивала её: как же, дескать, госпожа может объясняться с господином?.. Да очень просто, он прекрасно её понимал! А будь иначе, разве
смогли бы они беседовать ночи напролёт? Ведь Исии и сейчас знает лишь несколько слов по-русски. Зато накрепко запомнились стихи революционного поэта-коммуниста, которые она вызубрила по настоянию покойного супруга: ”Палтияренин бризнецыблатя ктобореематели исиивелен…” Часто просил он прочитать наизусть эти бессмертные строки, и почему-то всегда смеялся до слёз.
Стара она стала, опостылело жить одинокой на белом свете; никому нет до неё дела. Исии нервно прокручивает массивное вдовье кольцо на безымянном пальце левой руки. Не нажила она себе палат каменных, не скопила богатства к старости. Собственно, всё её достояние, всё наследство – это кольцо. А ведь всем хорошо известно, что оно сделано из зубов её покойного мужа! Опускает Исии воспалённые глаза долу, не желает уже видеть безумный пир нашего мира.
Сгустились сумерки над Токио, погасло небо. Разливанное море электрического света
причудливо окрасило город. Какофония урбанистических звуков достигла высшей степени хаоса. Припозднилась Исии, пора возвращаться домой. Но взгляд невольно задерживается на массивном фасаде старинного административного здания. Полвека тому назад здесь закончились её мытарства по кругам бюрократического ада. По этим каменным ступенькам она, словно вольная птица из клетки, выпорхнула на этот тротуар, прижимая к груди бланк официального разрешение на эксгумацию трупа… Не останавливайся, Исии, тебе предстоит путь неблизкий, так поспеши к всегдашнему своему одиночеству. Видишь – ночь вступает в свои права; в такое время на улицах города становится небезопасно.
В одну из таких же безлунных ночей, Исии вместе со случайно подвернувшимися подружками
выпили для храбрости по стаканчику-другому сакэ и, захватив фонарики и лопаты, отправились на загородное кладбище разрывать общую могилу. Порывистый ветер трепал одежду, засыпал узкие глаза песком; карликовые деревья клонились из стороны в сторону. Нервы были напряжены в надрывно звенящую струну, готовую сей миг оборваться; лишь твёрдое намерение исполнить последний супружеский долг принуждало её не прекращать начатое дело. Наконец, из-под слоя извёстки показались бренные человеческие останки, сваленные кое-как в кучу. Каждую косточку приходилось перебирать почти на ощупь, не полагаясь на тусклый свет гаснущего фонаря. И вдруг душа у ней встрепенулась и в горле перехватило дух. Да, она узнала его сразу! Узнала по железячке, соединяющей берцовую кость, по пряжке со свастикой от поясного ремня и по вставным зубам… В порыве безрассудной нежности, она приложила его пожелтевший череп себе на изящную грудь. Ему это всегда так нравилось!.. Подружки лежали поодаль без чувств.
Сей череп, политый обильными слезами и отполированный поцелуями верной Исии,
принадлежал в своё время известному в кругах военных историков лицу, лицу советского разведчика Рихарда Зорге.
Итак – мой последний аккорд прозвучал мажорно и добавить к вышеизложенному мне боле
нечего. В смыслах я вообще нисколько не разбираюсь, а по поводу морали обращайтесь к Адаму с Евой. И не смотри на меня с таким недоумением, дорогая Даша. Я не инопланетянин, поэтому стараюсь, по мере возможности, изъясняться на доступном тебе языке. Впрочем, выскажусь иначе. Положим, человек всю жизнь ходит по замкнутому кругу: значит ли это что, таким образом, он следует за Солнцем? Значит ли это, что его цель – вечное блуждание по замкнутому кругу? Нет? Ну конечно же – нет, Даша! Потому что наша цель – суть есть Солнце! Истинно!.. Хотя, по правде говоря, далеки мы все от истины-то, ох как далеки…
А вон, гляди – там Исии ковыляет с палочкой от Русского Посольства вверх по безымянной токийской улице. Покричим ей, Даша, покричим вместе: Исии!.. Погоди, Исии!..- Ничего не слышит Исии. Слишком далеки мы все от неё.
|
| |
| |
